Террористическая скрепа

В том, что Запад раскошелится, сомнений нет. Но согласятся ли обездоленные палестинцы и дальше отказываться от надежды на достойную жизнь в обмен на ненависть к евреям? В конце концов, как бы ни была сильна антиизраильская пропаганда, палестинцы прекрасно видят, насколько успешна жизнь их арабских братьев в Израиле.

Отмыть добела

У миллиардеров наших сегодня просматриваются лишь четыре методики взаимоотношений с властью. Либо тюрьма. Либо эмиграция с обрубанием всех и всяческих канатов. Либо тесное и радостное взаимодействие, вплоть до попадания в санкционные списки. Либо "честный бизнес", как у Варданяна. Это когда, быть может, неохотно, но неукоснительно исполняешь все просьбы аффилированных с Путиным виолончелистов.

Захлебнулись своим ядом

Признавать, что преступление в Солсбери совершила Россия, нельзя. Выдвинуть же сколько-нибудь убедительную версию о причастности к отравлению в Солсбери британских, американских или иных западных спецслужб не получается. В "грандиозную антироссийскую провокацию в Солсбери" мало кто верит даже в самой России. Тем не менее Кремль принимает меры, чтобы свидетелей преступления в Солсбери не осталось.

Ничто человеческое

С одной стороны, если в подчинении у этого человека находятся все мишкины и чепиги, сколько их есть в России, то взывать надо именно именно к нему. Громко, проникновенно, чтобы все слышали. С другой стороны, вообще полезно напоминать Путину о тех, кто был убит по его приказу или кого убили невзначай, неряшливо исполняя другой его приказ. И не раз в год напоминать, но каждодневно.

Отстрел нормы

Борис Ефимович был человеком нормы. Сегодня, когда несистемная наша оппозиция слаба и раздроблена и разве что на маршах памяти умеет хоть как-то объединиться, это осознаешь особенно остро. Нет, он не был опасен для Кремля, его тоже загнали в маргиналы, но без него очень сиротливо. Россию будущего, не то чтобы счастливую, но нормальную, составят люди, похожие на него. Непонятно только, откуда их брать.

Моление о кирпиче

Молодые и немолодые несогласные, закаленные в своей безысходной борьбе за Россию, которая будет свободной, все-таки сильно отличаются от подпольщиков-одиночек. Это принципиально другие люди, у которых врожденная брезгливость к подонкам пересиливает ярость; оттого подстрекатели постоянно терпят неудачу. Рано или поздно их оттаскивает полиция, и встреча двух цивилизаций завершается, как бы сказать, вничью.

Шконка для сенатора

Не хочется скалить зубы заодно с силами правопорядка, которые изгаляются над узником, приравнивая его к террористам чисто по национальному признаку. Слишком уж памятно, как зарождались эти антикавказские настроения и какой кровью напитались в двух чеченских войнах, чтобы эдак беззаботно ржать над веселенькой пенитенциарной шуткой.

Враги, либералы, евреи

Эпизод с польским мультфильмом нетипичен только своей откровенностью - обычно современный антисемитский дискурс избегает слова "евреи", звезд Давида и тому подобного. Так, без слова "евреи", но с использованием всех мыслимых клише ведется самая масштабная антисемитская кампания в Европе - "Стоп Сорос", развязанная венгерским правопопулистским правительством Виктора Орбана.

Волевое обрушение

Есть подозрение, что народ постепенно готовят к тому, что в Магнитогорске действовали исламисты, и эта версия кажется весьма убедительной. Эта версия не отменяет ни разборок между МВД и ФСБ, ни конфликтов бунтовщика Габрелянова с неблагодарным начальством, ни умелой работы журналистов со своими источниками, но представляется взаимовыгодной для всех. Или, точнее, наименьшим злом для руководства.

Свидетели Мартина

Наиболее эффективным средством противодействия обвинениям в убийстве для пригожинских и тех, кто их поддерживает на самом верху, в МИДе, в силовых ведомствах и в прессе, по-прежнему остается молчание. Между тем они разговаривают, и всякий раз, как президент Путин заявит, что погибшие вели себя неправильно и потому стали жертвами "покушения местных группировок", Петренко изобличит ЦУР, Пригожин осрамит Шевченко, а коллеги найдут Мартина, это оборачивается стыдом и позором.