Покитая родинуУгроза китайской экспансии, вплоть до сценариев военного конфликта, перестала быть запретной темой и все активнее обсуждается в российском экспертном сообществе. Андрей Пионтковский прямо обвинил руководство страны в предательстве национальных интересов - сдаче Сибири. Приводим мнения других экспертов по тревожному "китайскому вопросу".
Другое дело, что опасность от Китая связана даже не столько с намерениями самого Китая, сколько с растущим дисбалансом в экономических потенциалах между Китаем и Россией. Китай свой потенциал наращивает в последний период благодаря благополучному выходу из кризиса, Россия же, наоборот, каких-то серьезных мер для экономического укрепления своей азиатской части не предпринимает. Наращивание этого дисбаланса проходит все быстрее. Здесь возникает чисто физическая картина перетекания оттуда, где густо, туда, где пусто. Чем будет больше экономического влияния Китая на сопредельные российские территории, тем будет больше деформироваться и способность российского центра политически влиять на этот регион. Такая опасность существует, но она связана больше с недоразвитостью России, чем с конкретными устремлениями Китая.
Китайская экспансия – это все штампы, пугающие лозунги. Существует статистика переполнения северокитайских территорий и полупустые территории Восточной Сибири. Но зачем китайцам жить в Сибири? Это не самый большой подарок - жить там, где жить тяжелее. Использовать сибирские ресурсы – безусловно, но для этого необязательно осуществлять могучую географическую экспансию. Все опять же упирается в выстраивание каких-то экономических схем с их стороны и контрбаланса с российской.
Это проявляется во всем – и в нашем таможенном законодательстве, которое предполагает, что человек привозит товар не с целью что-то произвести, а является по определению преступником; и в законах, устанавливающих технические регламенты, и в налоговых законах то же самое. Пример человека, который хочет наладить производство раций в Китае и в России: первое, с чем он сталкивается в России, – это то, что на границе его просят заполнить декларацию на нескольких десятках листов, в которой а) он должен заявить стоимость каждой завезенной детальки, б) эту стоимость устанавливает сам таможенник исходя из понятия средней таможенной стоимости. Когда человек то же самое пытается ввезти в Китай, он просто это ввозит, а на вопрос, нужно ли мне заполнять декларацию, ему говорят: ты что, с ума сошел? Очевидный ответ: опасен для России не Китай, опасен для нее товарищ Путин.
Китай сейчас является если не первой сверхдержавой в мире, то уж точно и не второй. Китай является единственной страной, которая после кризиса в полной мере сохранила свободу предпринимательства, Китай действует точно так же, как Англия действовала в XIX веке: сочетает широчайшую частную инициативу с широчайшей государственной поддержкой в том, что касается, например, приобретения природных богатств за рубежом. Китай в этом году стал первым по объему экспорта, опередив Германию. Китай является вторым номером после США по объему научных исследований. Китай является номером один по объему сооружаемых в данный момент ядерных электростанций. Китай является первым по объему энергии, вырабатываемой с помощью ветряков. Китай только что построил самый крупный в мире газопровод из Туркмении протяженностью 1800 км.
Китайская экономика сейчас самая эффективная в мире, возможно, эффективнее американской, в то время как Путин хочет стремительно довести Россию до состояния Гаити. Что происходит, когда сталкиваются яйцо и молоток?
А вообще китайцы не очень любят наши широты, им у нас холодно. Они с большим желанием едут на юг, им есть куда ехать. Мы сами себе злейшие враги – не китайцы.
Я думаю, сегодняшняя правящая верхушка более-менее сознательно избрала для себя роль вассала Китая. Они фактически с этой угрозой смирились, для них это меньшее зло, нежели строить открытое общество, открытое государство, где они лишатся власти. В какой-то степени для нашего руководства Китай – это внешняя гарантия того, что они останутся при власти, потому что совершенно очевидно, что любое демократически избранное правительство не будет выстраивать отношения с Китаем на тех принципах, что сейчас.
Сейчас идет фактически сдача ресурсов Дальнего Востока и Восточной Сибири Китаю на очень невыгодных для нас условиях, фактически это предательство национальных интересов России. Любое демократически избранное правительство, какой бы идеологической окраски оно ни было, будет пересматривать эти принципы взаимоотношений с Китаем. В этом смысле для нынешних российских властей Китай – некая внешняя сила, которая также заинтересована в сохранении нашей сегодняшней верхушки власти. Возможно, даже в случае каких-то внутренних потрясений в России они рассчитывают на помощь со стороны Китая. В свое время я приводил такую несколько грубую аналогию с Александром Невским, который признал себя вассалом Золотой Орды, потому что рассматривал Орду как внешнюю силу для решения своих внутриполитических задач. В какой-то степени наши власти используют сегодня ту же модель.
...Это сообщение (о содержании российско-китайских экономических договоренностей осени 2009 года. - Ред.) было воспринято столь болезненно не только потому, что задело некоторые священные штампы патриотического мышления: торговля родиной, китайская экспансия, допуск иностранцев к природным богатствам и проч. Дело еще и в том, что оно возвращает от разговоров о нанофикации всей страны к реальности.
...Реальность эта груба и неприятна еще и тем, что не только рушит мечты о чудесном обретении высоких технологий – даже невысокие будут внедряться в Китае – но и опровергает исторические легенды о богатстве России, прирастающем Сибирью. Нет лучше ответа на вопрос об эффективности сталинского менеджмента, советской индустриализации, брежневских проектов вроде БАМа, чем отсутствие рабочих рук в Сибири и на Дальнем Востоке. Эти территории продолжают оставаться неосвоенными.
Богатство китайское точно Сибирью прирастет. А вот какие цели преследует российская номенклатура, которая безоткатно не работает, это большой вопрос.
Стратегия — это захват будущего. У Китая она есть. У него вершиной военного искусства является решение стратегических задач без применения военной силы. Поэтому китайская стратегия — это отдаление противника в объятия дружбы, без применения силы, в мирное время. Китай так относится ко всем странам — и к России, и к США.
...России нужно от отношений государственного добрососедства подняться на уровень межцивилизационных отношений клятвенного союза родственных цивилизаций. Союз наших родственных цивилизаций дает шанс быть не окраиной, в которую переносятся стратегические интересы, не добрыми соседями, где Китай — главный, а стать равными.
...Китай хочет от России прежде всего, как от других соседних государств, чтобы в нашей стране было все стабильно. Именно поэтому им нравится наше нынешнее состояние гораздо больше, чем ельцинское состояние. Может быть, им не нравился чем-то Советский Союз, тем, что он был слишком сильный, но им совсем не нравился распад и вообще бардак на границе.
Особенность китайской модели развития - однопартийность, лишенная идеологии. Коммунистические лозунги едва драпируют тонко культивируемый национализм, сплачивающий Поднебесную... Если темпы экономического развития снизятся до менее 8% в годовом исчислении, социальных волнений в Китае, наверное, не предотвратить. Сдержать их - при неблагоприятном сценарии - сможет только наличие "внешних врагов". Но в перечне их вряд ли будет фигурировать Россия. Скорее всего, речь пойдет о противостоянии обезьяны коварным замыслам обрюзгшего тигра (США. - Ред.).
...Связи между Западом и Востоком нашей страны минимальные. Огромные расстояния, инфраструктуры практически нет. Запад все больше отдаляется от Сибири и от Дальнего Востока экономически. С другой стороны, эта территория все больше втягивается в орбиту АТР, Восточной Азии и т.д. ...Вот здесь кроется действительная опасность, действительная угроза. Не то, что китайцы хлынут и захватят территории. У них своих неосвоенных территорий полно, весь Запад неосвоенный.
... Чрезвычайно опасно было бы разжигать любые антикитайские, любые другие страсти... Причем я должен сказать, что вот эти страсти разжигаются главным образом в центре Москвы. Те, кто сидит здесь и боится, что мы потеряем Дальний Восток. Причем никто отсюда ехать туда как будто не собирается. На Дальнем Востоке, уверяю вас, значительно меньше опасаются непосредственной какой-то угрозы нашествия китайцев.
... Как говорят мне китайцы, у вас хорошо делать бизнес, потому что в Китае кругом китайцы, их сложнее обмануть и так далее, а у вас попроще. Им выгодно, они идут. Ничего в этом страшного нет.
Более того, роль восточного крена будет все время усиливаться, поскольку темпы экономического роста в Китае, как известно, значительно выше европейских. Соответственно, потребность Китая в газе будет нарастать опережающими Европу темпами. Таким образом, Россия постепенно станет все теснее и теснее привязывать свою экономику к гигантскому восточному соседу. Мы не просто окажемся "сырьевым придатком" (если уж использовать данное словосочетание). Мы окажемся сырьевым придатком одной конкретной, быстро растущей и становящейся все более мощной в военном отношении страны.
Причем особенность данного процесса состоит еще и в том, что его невозможно будет быстро остановить даже в том случае, если стратегические подходы Кремля изменятся. Не исключено, что его потом не удастся остановить вообще, поскольку спрос на энергоносители в Европе при восточном крене российской политики станут удовлетворять наши конкуренты.
...Китай пока идет по пути спокойного авторитарного развития, но урбанизация, имущественная дифференциация и обострение разного рода противоречий уже дают о себе знать. Будут ли этой страной лет через десять – двадцать по прежнему управлять прагматичные, пожилые наследники идей Дэн Сяопина? Или развитие внутренних противоречий приведет к усилению социальной нестабильности и коренной трансформации режима? Предсказать этого мы не можем, но, если суть по историческому опыту модернизации, вероятность падения "старого режима" достаточно велика.
Россия стоит сегодня между двух полюсов будущего биполярного мира. С одной стороны – понятный и предсказуемый западный полюс. С другой – таинственный и непредсказуемый восточный. Если Китай в большей или меньшей степени повторит путь модернизации европейских держав, то наш с ним союз может быть лишь союзом всадника и лошади. Причем, судя по реальному соотношению сил, всадником явно будет не Россия.
Вся территория России к северу и востоку от Читы после начала агрессии окажется в полной изоляции от остальной страны. На захват Амурской области, Приморского и Хабаровского краев командование НОАК бросит пехотные дивизии, состоящие из мобилизованных крестьян и городских безработных. Они достаточно быстро задавят массой любое сопротивление. При этом... высокие собственные потери для китайского руководства будут даже желательными.
...Нет практически никаких сомнений в том, что, выбирая между собственной гибелью и потерей территорий к востоку от Енисея, обитатели Кремля выберут второе.
...Внешняя экспансия для Китая является способом выживания. Вопрос в формах и темпах.
Военная форма экспансии не предопределена, но отнюдь не исключена. Ей способствуют усугубляющийся развал ВС РФ и особенности психологического устройства высшего руководства страны. Оно не будет защищать Россию, если при этом может пострадать само.
...Реализация перемещения столицы - это петровский (от Петра I) по масштабам своим проект. Могучий. Реализация его породит целую плеяду героев, строителей страны, первопроходцев, осваивающих Сибирь, Приамурье, пограничные с Китаем земли; защитников отечества от нависшей угрозы китайской экспансии.
127
комментариев
|
Обсудить
Статьи по теме
Нам намного легче будет отстаивать наши позиции на Дальнем Востоке, если их вместе с нами будет укреплять Большой Северный альянс России, США, Европы, Японии – North Pacific Treaty Organization. Создание такого альянса и должно быть центральной задачей новой российской внешней политики. Но ядром его может стать только сама Россия.
У России как государства внешней политики нет. Ни в теории, ни в практике. Институциональной внешней политики. Она есть у отдельных людей, имеющих собственные интересы в разных точках – от Абхазии до Венесуэлы. Поэтому и вопросов много. Но их надо задавать не в связи с российскими национальными интересами, а в связи с интересами этих самых отдельных людей.
Остается единственный объект для российского превентивного термоядерного удара. Это Китай. Только с этой страной у России могут возникнуть действительно серьезные геополитические противоречия. Только эта страна имеет столь подавляющее превосходство над Россией в обычных вооружениях, что любой конфликт с ней очень быстро перерастет в термоядерную войну.
Сегодня учения в Китае вошли в кульминационнную фазу. Высшей точки, кажется, достигли и восторги в официальных СМИ по поводу этого эпохального события. Другую реакцию отыскать трудно. "Грани" предоставляют слово тем ученым, которые не спешат приветствовать боевое слияние Москвы и Пекина.
С КНР сегодня заигрывают все, и всякий стремится заручиться поддержкой Пекина, который даже неприятную ему иракскую кампанию США умудрился обратить себе на пользу. Путь на мировой Олимп, который в этом году разместится во французском Эвиане, Ху Цзиньтао начинает в Москве и Санкт-Петербурге.
Судя по поведению российских властей и аргументации их шестерок в интернет–дискуссиях, эта позиция мудрого смирения перед неизбежностью китайской экспансии принята ими как стратегическая. Смирилось ли с ней по умолчанию и общество в целом? Мы этого не знаем. Но очевидно одно: общество заслуживает открытой дискуссии по этому экзистенциальному для российской государственности вопросу.
Байден: инаугурация
