Пела? Это дело

Семь лет назад в Харькове состоялось первое публичное исполнение знаменитой песни "Путин - хуйло". В России она, разумеется, запрещена, как и десятки других песен - антипутинских и не только. Какие авторы и исполнители огорчают российских цензоров?

Архивисты, Шойгу дал приказ

Министр обороны Сергей Шойгу запретил рассекречивать документы периода Второй мировой войны. Российские военные архивы теперь закрыты для независимых исследователей - речь идет о десятках миллионов документов. Наука должна уступить дорогу победобесию. Борис Соколов - о последствиях нового засекречивания.

Крым: ни слова о репрессиях

Крымскотатарский активист Ахмаджон Кадыров получил предостережение "о недопустимости нарушения закона". Публикуем его видеообращение, которое вызвало ярость оккупационной прокуратуры.

Вот сейчас обидно было

Резкие высказывания о российских силовиках остаются одним из основных видов запрещенного контента. Обиды полицейских и чекистов оборачиваются уголовными и административными делами о возбуждении ненависти, неуважении и оскорблении власти, оправдании терроризма. Свежие примеры - в нашем обзоре. 

Ярмарка бесславия

Организаторы книжной ярмарки Non/fiction запретили проводить презентацию романа Киры Ярмыш, сидящей под домашним арестом по "санитарному делу". Московская интеллигенция снова стоит перед моральным выбором. Первым о бойкоте заявил литературовед Олег Лекманов. Другие авторы планируют публично выразить солидарность с Ярмыш.

Недреманное око

Российские цензоры по-крупному облажались с санкциями против Твиттера, но вряд ли эта неудача их остановит. Начинаются боевые действия против иностранных платформ. И, конечно, за "запрещенку" продолжают карать СМИ и пользователей, в том числе в уголовном порядке.

Закон уродов

А мы-то, наивные, думали, что Сталин никогда не вернется, что он умер позавчера или хотя бы вчера - но вот он, умирать и не собирался, возвращается, грозит новым сроком за оскорбление собственного величия - ну или хотя бы достоинства тех, кто с его именем якобы шел в бой.

Февральская контрреволюция

Новый виток репрессий в Беларуси: почти сотня обысков, охота на "иноагентов", чудовищный закон об "экстремизме". Двух журналисток приговорили к реальным срокам за прямой эфир с места гибели Романа Бондаренко. Судят экс-кандидата в президенты Виктора Бабарико и друга Геннадия Шутова, застреленного силовиками в Бресте.