Застенофобия

Кремлевские деятели все чаще выносят на публику свои мучительные опасения. То Владислав Сурков признается, что испытывает страх перед Россией, то Владимир Путин пугает себя и других вмешательством иностранных держав в отечественную политику. Сеанс терапии от этих навязчивых страхов проводит обозреватель Граней.

Ум нашей эпохи

Владислав Сурков искренне недоумевает: есть уродская "Единая Россия", нормальные люди туда не идут. Либералы брезгливо отворачиваются. Сурков призывает их эту брезгливость преодолеть. Он даже не задумывается о том, как будут выглядеть те либералы, что войдут внутрь, и кем они там станут. Так что ж: самый талантливый человек в кремлевской тусовке откровенно глуп?

Время использованных гордонов

Вертикальная наша эпоха порождает особый вид деятелей культуры – безмозглых, бессовестных и готовых подписывать кремлевские цидульки просто так, от полноты жизни. По той простой причине, что им нравится нынешняя власть и нравится собственная вовлеченность в управление Родиной.

Чем кончается "Родина"

Рогозин – политик не бездарный. Он умело использует зреющие реваншистские настроения в невезучем нашем социуме. Он откровеннее, наглее и хуже Путина. Вопрос лишь в том, достаточно ли этих похвальных качеств, чтобы уже сегодня уверенно предсказать председателю "Родины" победу на грядущих президентских выборах.

Неодобрямс

От путинского суда никто не ожидал ни законности, ни милосердия. Реакция на приговор в целом сдержанная и неодобрительная. Однако сегодня Михаил Ходорковский превращается в жертву государственной машины. А жертвами этого государства по традиции считают себя практически все, кто сталкивается с ним.

Парад уродов

Граждане недоумевают, когда в Кремле кропотливо пестуют штурмовиков для какой-то там борьбы с какими-то фашистами. Граждане не понимают, зачем не сказать открыто, кого будут мочить наши хунвейбины – интеллигенцию, оппозицию и т.п. Поэтому они тоскуют по сталинской простоте и нестеснительности, всячески поощряя монументальную пропаганду на местах.

Слабоумные садисты

В жестокости власти – залог ее устрашающей безальтернативности. В ее слабоумии – надежда на освобождение от мучителя, слишком увлекшегося своими играми и потерявшего контроль – над собой и над страной.

Все началось с большого взрыва

Четыре года назад, 9 сентября 1999 года, в Москве произошел чудовищный теракт: при взрыве жилого дома на улице Гурьянова погибли 94 человека, 164 были ранены. Через несколько дней последовали взрывы домов на столичном Каширском шоссе и в городе Волгодонске. "Кровавый сентябрь" 1999-го наложил отпечаток на общественное сознание и на историю страны: с ним связаны и начало второй чеченской войны, и приход к власти Владимира Путина. Однако всей правды о тогдашних событиях мы еще не знаем.

Размышления перед парадным пролетом

9 мая военный парад в Москве пройдет относительно скромно - на Красной площади не будет тяжелой техники. Зато в Грозном праздничная демонстрация российской боевой мощи будет впечатляющая: в воздух поднимутся вертолеты и пикирующие бомбардировщики. Казалось бы, на фоне широко рекламируемого замирения Чечни не очень-то разумно пугать уцелевших от войны местных жителей зловещим ревом авиационных моторов. Но, как считает обозреватель Граней.Ру Илья Мильштейн, в таком парадном пролете есть глубокий скрытый смысл.

Игра в подкидных убийц

Весь этот микросюжет, предварительные итоги которого можно сегодня подвести, выглядел как-то нелепо. Экстрадиция из Праги, затянувшаяся на два года. Шум в газетах: поймали убийц Старовойтовой, а то и Маневича. Беспрерывные, почти панические опровержения из криминальной милиции Петербурга и пресс-службы ФСБ: да что вы, не убивали они, то есть убивали, но совсем других людей.